Бывший директор УИНП Владимир Вятрович — последний человек, которого можно обвинить в небрежении интересами украинской исторической памяти. По меньшей мере, в том виде, в каком он эти интересы понимает.
Поэтому краткий пост, размещенный историком в Международный день памяти жертв Холокоста: «Голокост — трагедія світової історії. Голокост — трагедія української історії. Never again!» — не должен был вызвать возмущения даже у самой патриотически настроенной части украинской общественности. Не должен был, но вызвал.
Здесь и упреки в утрате чувства собственного достоинства, и прямое отрицание Холокоста (вигадали, щоб отримати компенсацію), и блуждающие по Сети картинки с организаторами Голодомора в Украине (как на подбор, одной национальности) и, наконец, обвинения автора поста в продажности (Вам, пане Вятрович, Хабад ближче, не бачите, що всі сфери діяльності захвачені євреями!).
Конечно, критики экс-главы УИНП могут сказать, что все это — эхо той атмосферы, которую вольно или невольно создал Владимир Михайлович, творя новый исторический дискурс. На что им ответят, мол, 73% украинцев проголосовали за президента — этнического еврея — чего вам боле. Оба факта вполне уживаются друг с другом, но печально другое. Сегодня мы дальше от формирования украинской политической нации, чем в 2014 году, когда страна официально заявила о курсе на евроинтеграцию.
Водораздел на «мы» и «они» сквозит в большинстве комментариев — значительная часть аудитории пана Вятровича воспринимает местных евреев и «их» историю как нечто чуждое (если не враждебное) Украине. Нет ничего более далекого от западной цивилизационной модели (казалось бы, прививаемой в Украине), чем подобное этноцентричное мировоззрение. В рамках этой логики украинские евреи должны нести ответственность за каждое слово посла Израиля в Киеве (лента пестрит выражениями «ваш ізраїльський посол», «вимагайте від своїх (то есть, израильских!, — М.Г.) урядовців визнання Голодомору» и т.п.), а вклад евреев в украинскую историю ограничивается участием в организации Голодомора.
В ходе «акции», Винница, 1942 | Евреи Зборова (Тернопольская область) роют себе могилы, июль 1941 |
Сложно представить, чтобы в Канаде кто-то ставил в вину украинцу из Торонто те или иные заявления украинских чиновников. Как и вообразить, что ирландец из Бостона или итальянец из Нью-Йорка несет ответственность за действия официального Дублина или Рима. А уж обвинять в чем-либо ближайших соратников Путина — этнических украинцев Валентину Матвиенко (родилась в Шепетовке, училась в Черкассах) и Дмитрия Козака (появился на свет в селе Бандурово близ Гайворона) — вообще в голову не приходит, и впрямь, какое отношение имеют они к Украине. И лишь евреи должны отвечать за весь «кагал».
Потому что чужие, потому что отрицают «наш Голодомор». Вот признают нашу трагедию, тогда ответим «им» взаимностью. Какие именно еврейские организации Украины и их лидеры отрицают Голодомор — почему-то не сообщается. Видимо, речь идет об Израиле, где Кнессет просто не ставит на голосование подобные кейсы.
Если уж говорить о параллелях, то геноцидом украинского народа Голодомор до сих пор не признали такие страны, как Германия, Франция и Великобритания. Но никто не ставит предварительным условием взаимопонимания с немцами, англичанами и французами соответствующее голосование в Рейхстаге или Палате общин. Кстати, Верховная Рада не торопится признать геноцид армян, а Ереван не поддержал резолюцию по Голодомору, и общественной дискуссии это не вызывает.
Что касается взаимности, то Израиль в свою очередь разочарован тем, что Киев не присоединился к Международному альянсу сохранения памяти о Холокосте даже в качестве наблюдателя. В этот Альянс, напомню, входят почти все страны Европы — их гораздо больше, чем государств, признавших Голодомор геноцидом. Значит ли это, что в Израиле отрицают Голодомор, а в Украине Холокост? Сколь бы бредово это ни звучало, но с первой частью фразы некоторые соотечественники готовы согласиться, несмотря на то, что в еврейском государстве никогда не оспаривали факт украинской трагедии.
Понятно, что своя рубашка ближе к телу, хотя, как говорится, есть нюанс. Так уж сложилось, что ни один украинец не умер от голода на территории Эрец Исраэль. Но полтора миллионов евреев Украины — от грудных младенцев до глубоких стариков — были расстреляны, сожжены, закопаны живьем, забиты лопатами за три года нацистской оккупации. От Ужгорода до Харькова и от Чернигова до Одессы и Симферополя. Речь идет о соседях (а часто и друзьях) бабушек и дедушек современных украинцев. Во многих крупных городах евреи составляли от четверти до трети населения, а в местечках — все 90%. Полтора миллиона людей, живших на этой земле, любивших, страдавших и стертых с ее лица. Видимо, далеко не для всех этого достаточно, чтобы принять Холокост если не как свою боль, то хотя бы как трагедию ближнего.
Как бы ни относиться к Вятровичу, но он прав: Холокост — часть украинской истории. В последние дни в социальных сетях, к сожалению, звучала порой иная риторика, максимально далекая от цивилизованных представлений о гражданском согласии. Иногда это ненависть (ще з гетьманщини лейбів гнали на кінець села, а воно як бур'ян, до влади в країні прийшло і доїть як кіз, — пишет один из подписчиков Вятровича, обвиняя того в желании выслужиться), но чаще просто инфантильность. Впрочем, инфантильность весьма избирательная, ведь она быстро улетучивается, когда речь заходит о шести лауреатах Нобелевской премии — выходцах из Украины. Все они, к слову, евреи, и никто из них не был гражданином Украины, что не мешает включать эту «великолепную шестерку» в «свою», украинскую историю.
Вывода не будет. Никто не вправе диктовать украинскому народу кого считать «своим», а кому отказать в этом праве. Это вопрос цивилизационного выбора и, как и всякий выбор, он имеет свою цену. Просто не надо себя обманывать рассуждениями о европейском векторе, продолжая рассматривать людей, живущих на этой земле не одну сотню лет, как «чужаков», и виня их во всех своих бедах.
Михаил Гольд